25 МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ
Трейсер Иван начертил на карте Москвы линию от ближайшего парка до неприметной улицы на противоположном краю города.
Иван с лёгкостью покорил чугунную решётку парка, быстро форсировал разветвлённые железнодорожные пути, прытко одолел железобетонный забор, вскарабкался на трансформаторную будку, спрыгнул на клумбу, по пожарной лестнице взобрался на пятиэтажку, перепрыгнул с кровли на балкон соседнего дома, взобрался по водосточной трубе на крышу восьмиэтажного здания, спустился по гигантским буквам наружной рекламы со стороны проспекта.
Возле пешеходной зебры присел на бордюр, перешнуровать кеды. Предстояло взять ещё много преград.
К обочине подошла старушка в чёрных очках. В руке тросточка, которой она беспрерывно постукивала вокруг себя. Незрячая.
Светофор вызывного типа: пешеходы сами меняют красный сигнал на зелёный. Старушка нажала кнопку, но ничего не произошло: как сиял зелёный автомобилям, так и продолжал светить, а для пешеходов сохранялся запрещающий - красный. Слепая старушка, безусловно, не увидела, что светофор не сработал, и спокойно сделала шаг на проезжую часть.
Иван сидел рядом со светофором. Он мог крикнуть: «Стойте!», он мог подскочить и схватить старушку за локоть, он мог даже сгрести её в охапку, и поставить на безопасный тротуар, но вместо этого Иван плутовато оглянулся. Прохожие отсутствовали. В принципе, его нахождение тут - чистая случайность.
Иван никогда не видел, как человека сшибает машина. И сейчас его сердце колошматилось в ожидании неминуемой катастрофы. На старушку, отчаянно сигналя, летел громоздкий джип. Кажется, старушка ещё и глухая. Она не реагировала на сигналы. Джип успел затормозить в последнюю секунду. Но в него врезался микроавтобус. Из-за столкнувшихся машин вылетел советский автомобиль «Москвич», раздолбанный, латанный: именно эта музейная колымага и переехала несчастную старушку.
Завизжали тормоза, захлопали дверцы. Водители и пассажиры вышли на дорогу. Все окружили потерпевшую.
Иван тоже подошёл к сбитой старушке. Череп раздавлен, мозги размазаны по асфальту, как селёдочное масло по ржаному ломтю. Одно глазное яблоко валяется в лужице алой крови рядом с расквашенной головой, а второе висит на переплетенных нервных волокнах и кровеносных сосудах. Иван поёжился: болтающийся глаз зорко смотрел прямо ему в лицо.
Прибыли полиция, неотложка и зачем-то пожарный расчёт. Иван решил, что ему тут больше делать нечего. К тому же предстояло завершить намеченный паркур, фанатичный трейсер не любил бросать начатые дела.
Иван перешёл на противоположную сторону улицы.
К светофорному столбу порывом ветра прибило газету. Иван увидел крупный заголовок на первой полосе «25 миллиардов долларов для русского внука». Иван отлепил газету, и прочитал подзаголовок: «90-летняя миллиардерша в поисках наследника», а затем сообщение: «Роза Макдауэлл, вдова соевого короля Фрэнка Макдауэлла, неожиданно узнала, что её сводный брат Ричард Гордон, убеждённый холостяк, будучи двадцать один год назад в бизнес-поездке по России, осуществил краткосрочные сексуальные отношения с девушкой по имени Люба. Ричард Гордон не ведал, что Люба родила мальчика, которого отдала в московский детский дом. Ричард Гордон так и скончался в неведении, полагая, что у него нет детей. Роза Макдауэлл тоже бездетна. И не имеет никакой кровной родни. Со стороны супруга также не существует живых родственников. Роза Макдауэлл решила поехать в Россию, и найти внука. И вот Роза Макдауэлл уже в Москве. Она поселилась в фешенебельной гостинице с видом на Кремль»
К статье прилагались фотография гостиницы: к угловому окну на верхнем этаже вела нарисованная красная стрелочка. Журналисты вычислили номер, где поселилась миллиардерша.
Иван прикинул: ему двадцать лет, он детдомовец, так что вполне подходит под параметры разыскиваемого внука. Иван решил изменить свои планы, хотя делать этого он и не любил, и направился в центр столицы.
Строгий швейцар категорически преградил путь в гостиницу потенциальному внуку миллиардерши. Иван сотряс газетой, заверяя, что именно он и есть законный наследник миллиардов, но швейцар лишь ухмыльнулся: «Похоже, у бабки не только двадцать пять миллиардов долларов, но и двадцать пять миллиардов внуков!» Тогда Иван понял, что выход один - лезть на стену.
Иван сел за столик уличного кафе, откуда открывался прекрасный обзор гостиничного фасада, и внимательно рассмотрел будущее препятствие: намётанным взором приметил каждый выступ, любую выемку, все архитектурные детали. Иван понимал, что здание надёжно охраняется, находится под круглосуточным видеонаблюдением, и действовать потребуется молниеносно и безошибочно. Предстоящая операция будоражила нервы. Иван заказал мороженое и сок, но аппетит отсутствовал. Ледяные шарики таяли, а Иван лишь нервно постукивал ложечкой по столешнице.
В какой-то миг солнечный зайчик, отражённый от окна миллионерши, ударил юноше в глаза. Чопорная дама с причёской, как у карточной королевы, вышла на балкон, постояла немного, озирая Кремль, и скрылась обратно.
Балконная дверь осталась отворённой. Иван воспринял это, как знак, и решил - медлить нельзя. Ждать вечера бессмысленно: гостиницу зальют огни декоративной подсветки.
Иван расплатился за растаявшее мороженое, к которому так и не притронулся, залпом осушил стакан апельсинового сока, и бестрепетно двинулся к гостинице.
По пути следования ему попался открытый колодезный люк, огороженный трёхлапым арматурным конусом с табличками: «Осторожно!» Голоса рабочих доносились из глубины. Рядом лежала тяжеловесная круглая крышка, на ней валялись оранжевая безрукавка и жёлтая строительная каска. Иван подхватил экипировку, рассудив, что в рабочем облачении вызовет меньше подозрений.
Далее юноша приметил мойщика витрин. Тот как раз прислонил швабру к афише, а сам покуривал поодаль, любуясь на молоденького гея в дамском платье и шляпке с вуалеткой, прохаживающегося с деланной беззаботностью возле входа в гостиницу. Иван закинул швабру на плечо, и быстрым шагом, петляя между прохожих, продвинулся к противоположному углу здания.
Иван посмотрел в небо. Требуемый балкон прямо над головой.
Нарочито посвистывая, Иван облачился в оранжевую рабочую безрукавку, жёлтую защитную каску, закрепил длинную швабру ремнём на спине, и кошкой вспрыгнул на подоконник первого этажа.
Вверх шальной стенолаз передвигался столь стремительно и виртуозно, что сам поразился собственным способностям.
На шестом, последнем этаже Иван оказался всего через полторы минуты. На балконе Иван извлёк из-за спины швабру, и совершил несколько имитирующих рабочий процесс движений. Сам же зорко вглядывался в полутьму помещения за балконной дверью. Снаружи светило солнце и разглядеть что-либо внутри представлялось затруднительным.
Иван покосился направо, налево, глянул вниз. Прохожие, как шли по улице триста секунд назад, так и следовали в том же ритме. Иван прислонил швабру к стене, и перегнулся через перила. Никто не смотрел вверх. Никого не интересовал парень в оранжевой безрукавке и жёлтой каске.
Иван осторожно шагнул в комнату. Респектабельное убранство современной гостиной. Никого. Иван снял каску и жилет, кинул в кресло. По толстому ковру медленно подошёл к двери слева, приложил ухо к створкам. И тут дверь распахнулась. Иван отшатнулся. В проёме стоял голубоглазый мраморный дог. Розовый язык свисал с левой стороны пасти. На ковёр обильно стекала слюна. Иван задубело смотрел на собаку. Дог спокойно прошествовал в гостиную, прыгнул на белоснежный диван и вытянулся во всю длину.
Иван сделал робкий шаг к открытым дверям. Дог поднял морду, посмотрел на Ивана, но тут же положил голову на валик, и закрыл глаза. Иван совершил ещё шаг. Дог не реагировал. Иван заглянул в приоткрытое помещение: спальня. Пышная кровать под кисейным балдахином, картина с жирной голой гимнасткой, зеркальное трюмо, а перед ним - очень пожилая дама.
Иван никогда воочию не видел такой старости, и даже ощутил испуганный бег мурашек по всему телу.
Старуха сосредоточенно вглядывалась в зеркальное отображение. Затем провела рукой, унизанной перстнями, по волнистым, бриллиантово поблёскивающим волосам, а в следующую минуту стянула их назад, как шапку, обнажив плешивую синюшную голову. Парик бросила на пол. Отклеила густые чёрные ресницы на правом глазу. Раздражённо сдёрнула ресницы с левого ока, вынула подкрашенные лазурью линзы, и на лице остались только мелкие слезящиеся красноватые щёлки. Старуха стёрла румянец со щёк и яркую помаду с губ, извлекла вставные челюсти. Рот глубоко ввалился, сильно оморщинившись.
Иван с отвращением наблюдал за манипуляциями старухи. А та вдруг заметила постороннего, поспешно запихала зубы в рот, и резко повернулась в крутящемся кресле к непрошенному гостю.
- Кто ты? - резко каркнула хозяйка апартаментов. Она говорила на русском, но с сильным акцентом.
Иван плотно прикрыл дверь, с дремлющим за ней догом.
- Я ваш внук.
Иван достал из заднего кармана джинс вырванный из газеты клок с заголовком: «25 миллиардов долларов для русского внука» и протянул старухе. Но та не взяла газету, а лишь хищно сощурилась и плотоядно заулыбалась. Иван невольно поёжился. Почувствовал себя словно в логове сказочной Бабы Яги, только не хватало печи и лопаты-садника для пирога, на которую ему бы предложили сесть.
- Всё совпадает, - зачастил Иван. - Мне двадцать лет. Я сирота, вырос в детском доме. И очень похож на вас!
Произнося последнюю фразу, Иван едва сдерживал отвращение: уж он-то, белокурый, сероглазый красавчик с родинкой над верхней губой никак не походил на это бесполезное ископаемое. Тем не менее, старуха с улыбкой закивала и скрипуче приподнялась с кресла. Жестом предложила подойти к высокой, украшенной позолотой, как и всё в этом номере, двери.
- Добро пожаловать, мой милый малыш!
Старуха толкнула дверь, и открылся вид на коридор, устланный ковровой дорожкой, ведущей к лифтам. Иван растерянно остановился. А лицо старухи исказилось от гнева.
- Пошёл вон, щенок! Прочь, безмозглый котёнок!
Ивана ожгла обида и злоба. Он захлопнул дверь и схватил старушенцию за грудки, яростно встряхнул.
- Старая драная кошка! Свинья-копилка! Жаба! Дай хоть на кино!
Старуха вцепилась в запястья Ивана, пытаясь оттолкнуть наглеца. Иван увидел десятки перстней с драгоценными камнями. Схватил старуху за узловатый указательный палец правой руки, окольцованный увесистым золотым перстнем с крупным изумрудом, и попытался содрать его. Перстень будто врос в сустав. Послышался хруст, и переломанный старушечий палец безвольно повис. Однако перстень так и не сдвинулся ни на миллиметр.
Роза Макдауэлл сражалась с невероятным упорством. В какой-то момент она щёлкнула пальцами левой руки, и сразу же из перстня в виде бриллиантового бутона розы выполз шип, влажный от яда.
Миллиардерша ткнула шипом Ивана в висок, и он тут же ослабил хватку, закачался как манекен, выпучил глаза на кремлёвские башни за окном, вцепился в собственное горло, удушливо хватая воздух потемневшими губами, и резко рухнул на ковёр. От удара затылком у падшего выскочил из орбиты глаз и повис, изумлённо пялясь в лицо старухи.
- Майкл! - взвизгнула истошно Роза Макдауэлл.
Раскрылась дверь ванной. Показался престарелый чернокожий лакей в смокинге, накрахмаленной белейшей манишке и лакированной серебристой бабочке. Рукава выходного пиджака засучены по локоть. Руки в капающей крови.
- К вашим услугам, миссис Макдауэлл!
Между ног лакея виделись отрубленные головы юношей, валявшиеся на кафельном полу в луже липкой крови.
- Приберись опять, Майкл.
- Сею секунду, миссис Макдауэлл!
Майкл устало шагнул к бездыханному телу Ивана, подхватил за кеды и поволочил в ванную.
Раздался стук во входную дверь. Роза Макдауэл накинула на облезлую голову шляпку с порхающими бабочками, и приотворила дверь ровно настолько, чтобы человек не мог войти. Из створки открывался вид в противоположную от ванной сторону. Молоденький посыльный протянул в проём конверт. Роза Макдауэлл расписалась в получении, любезно поблагодарила юного курьера и вручила ему целый доллар.
Когда входная дверь затворилась, Роза распечатала конверт. Внутри находилась фотография. На обороте значилось: «Дорогая миссис Макдауэлл! Вот ваш русский внук. Скоро я отыщу его лично и доставлю в целости и сохранности. Детектив Сэм Гринвуд». Миллиардерша перевернула фотографию: белокурый, сероглазый юноша с родинкой над верхней губой. Старуха перевела взгляд с фотографии на лицо убитого ей юноши, затаскиваемого Майклом в ванную: вне всяких сомнений - это был именно он, её единственный наследник, истово искомый русский внук.
И тогда госпожа Макдауэлл вновь села к трюмо, тщательно намакияжилась, надела парик, а затем отправилась в казино. И проиграла миллион за один вечер. А потом проследовала в другое казино, и проиграла там пять миллионов. Так она долго ходила из казино в казино. И однажды проиграла все миллиарды, будто их и не существовало. И сама потерялась из вида, словно и не жила. Впрочем, как-то раз её видели допивающей остатки чужого пива возле трёх вокзалов на Комсомольской площади. Хотя, возможно, это была и не она, а любая другая грязная старая бродяжка. В последний же раз Розу Макдауэлл вроде бы приметили идущей по заснеженной обочине, простоволосой и босой, в сторону Архангельска, но это абсолютно недостоверные сведения.
Исчезновение трейсера Ивана вовсе никто не заметил. Родни у него не имелось, а друзья подумали, что Петров, такова фамилия Ивана, уехал куда-нибудь странствовать по белу свету.
Чернокожий престарелый Майкл всё же успел прикарманить немножко от богатств миллиардерши. Где-то в Ивановской области Майкл купил заброшенную дворянскую усадебку, отреставрировал её, и зажил барином среди простых российских крестьян. По вечерам Майкл любил сидеть возле большой русской печи, смотреть на огонь, и выкуривать крепкую кубинскую сигару. Вместо чугунков на печном уступе стояло семь отполированных человеческих черепов. Каждый вечер Майкл брал очередной череп и стряхивал в него сигарный пепел.
Мойщиком черепов у богатого негра работал деревенский мальчонка Васятка, расторопный и смышленый. Возможно, что время черепа Ивана приходилось на пятницу, или на понедельник, либо на субботу. Неоспоримо одно, смолянокожий дедушка Майкл очень полюбил Россию, её берёзы, баню, девок и самогон, и не планировал возвращаться восвояси.
Маргарита Шарапова ©
Комментариев нет:
Отправить комментарий